24 августа 2010
Согласно заявлению владельцев хостинга, ресурс http://genamikheev.okis.ru/ в скором времени будет удален. По мере возможн…
26 сентября 2010
Сочинил новую статью про "комплекс гения" у фотографов http://genamikheev.livejournal.com/40620.html#cutid1
13 октября 2010
...я осмелился предположить, что в творческой фотографии ради того, чтобы достичь вершин, нужно отказаться от …
19 ноября 2010
Авторский отпечаток может потрясти. Но вероятна и обратная реакция. Потому что воспитанный на «мониторной» …
25 ноября 2010
Я не думаю, что мы при помощи хитроумного прибора «фотографическая камера» видим Бога. Но смею предположить, …
30 ноября 2010
...стал я склоняться к мысли, что «уличная фотография» - лишь ширма, за которой скрывается нечто более существ…
15 января 2011
Поскольку львиная доля фотографического контента, создаваемого человечеством, живет в Паутине, проблема до…
12 мая 2011
ДОБАВЛЕНА полная, удобочитаемая версия книги "Чудо фотографии"
31 мая 2011
ТРУД о языке фотографии завершен. Он ЗДЕСЬ
Видеть
Существует достаточно света для тех,
кто хочет видеть, и достаточно мрака
для тех, кто не хочет.
Блез Паскаль
Знаменитый мультипликационный режиссер Юрий Норштейн долго не мог найти “изюминку” для того, чтобы довершить образ главного персонажа мультфильма “Сказка сказок” (говорят, лучшего анимационного фильма всех времен и народов, но для меня, например, милее мультик того же автора “Ежик в тумане” - более лаконичный и таинственный). Как писал сам Норштейн, ничего случайного не бывает, и мысль постоянно настроена на разрешение проблемы которая перед художником поставлена.
Вряд ли было случайностью, когда режиссер, зайдя в гости к одной своей знакомой, заметил на стене вырезку из французского журнала: на фотографии был изображен мокрый котенок. Надо сказать, эту вырезку изрядно помятой нашел на улице сын той знакомой. Бумага была скомкана и юноша случайно разглядел... два жутких глаза. Норштейн рассказывает: “...И он, как человек чуткий, развернул этот лист. Оказалось, что там фотография котенка, мокрого с привязанным к шее булыжником... Только что вытащили его из воды, и фотограф снял. Котенок буквально секунду назад был уже в потустороннем мире. Он сидит на разъезжающихся лапах, и один глаз у него горит дьявольским, бешеным огнем, а второй - потухший, он уже где-то там... Совершенно мертвый... Как тут было не вспомнить глаза булгаковского Воланда! И вот мы глаза этого котенка перерисовали для глаз Волчка...”
Это доказывает, что жизнь всегда оказывается гораздо богаче любого, даже самого болезненного (некоторые говорят, что у художников именно такое) воображения.
Все черпается из жизни. Нужно только уметь это увидеть.
Вот, почему фотография выделяется из всех других видов человеческой деятельности: она расширяет границы нашего познания (даже, если речь идет о порнографии).
Есть фотографы, убежденные в том, что любые знания, касающиеся всяких теорий (и не только фотографических) способны лишь помешать полноценной деятельности. Никаких книг, никаких альбомов и выставок; учиться надо только у природы и у самого себя. Такое кокетство, конечно, не слишком реализуемо в действительности, так как информация сама находит потребителя, вне зависимости от его желания: телевидение, рекламные щиты или просто фотографии на стенах внушают свои эстетические прерогативы подспудно.
Но есть, есть такие, для кого ничего не существует кроме природы и их самих. И среди них (не следует такое убеждение воспринимать, как разновидность максимализма) есть замечательные фотографы!
Такой принцип “априорности” невозможен, к примеру, в литературе или музыке. Отчасти он применим в живописи (примитивизм), но и это направление требует достаточного количества теоретических знаний.
Кстати, такое возможно и в музыке. Много лет назад мне в руки попал текст, написанный весьма странным человеком. Автор рукописи доказывал, что в реальности существует явление, названное им “живым звуком”. Достичь “живого звука” (на трубе) можно якобы путем неустанных упражнений. Автор был свято уверен, что, если кто-то доверит ему 10-летнего ребенка, через 5 лет ребенок при громадном стечении народа воспроизведет “живой звук”. Феномен не повторяется. Величайшее удовольствие, которое должен получить народ, будет длиться 5 минут. Вот так: 5 минут гениальной музыки за 5 лет непрерывной и тупой игры на трубе.
В каждом безумии, как известно, есть система. Не знаю, чем руководствовался чудаковатый автор при создании своей теории, но в основе ее лежало отрицание всяческих культурных связей.
Если мы способны посмеяться над горе-музыковедом, то к человеку, занимающемуся фотографией без всякой школы, мы не будем относиться, как к чудаку. А, возможно, и зауважаем. Один американский фотограф, работавший почти десять лет в России (Джейсон Эшкинейзи), если хотел похвалить хорошую, по его мнению, карточку, говорил: “ит*с крейзи”, что можно понять, как: “с ума сойти!”. Джейсон представляет Нью-йоркскую школу, а там, как видится, считают, что больше чудинки в фото, тем оно лучше. Позволю себе заметить: я долго мучил Джейсона "проклятым" вопросом: "Что для тебя Россия?". Только при отъезде он смачно обронил: "Азия..." Здесь, думается, комментарии излишни...
В принципе, в той или иной форме про такое достоинство хорошей фотографии как "крейзи" вам скажет любой хороший фотограф. Это естественно: любое искусство стремится расширить свои рамки. В пределах дозволенного. Но кто определяет эти пределы? В том-то и дело, что никто! Я не устану повторять, что фотография сама по себе - не искусство. Искусство - это художник, а уже чем художник занимается - фотографией, плетением на коклюшках или “живым звуком” - его интимное дело.
“Крейзи” - не тупой принцип, а желание. Если фотограф пожелает отсечь свое творчество от любых школ, пусть отсекает. В его деятельности во многом помогает техника, а вот в той же живописи технику письма надо оттачивать годами, а то и десятилетиями.
Частный вопрос: должен ли фотограф учиться хорошо печатать фотокарточки “мокрым” способом? Конечно, важно почувствовать собственными руками, как образуется изображение в проявителе (многие - даже профессионалы, а уж из дилетантов каждый второй - получали громадное удовольствие от наблюдения этого процесса). А маскирование во время печати? Да это же целое искусство! Но племя замечательных “ручных” печатников вместе с развитием техники уходит. Фотографы информационных агентств, начиная с “Магнума” печатать не умели и не умеют (если они пришли не из печатников). Картье-Брессон тоже, кстати этого не умел. Модному фотографу или рекламисту умение печатать тоже ничего не даст. У них иные творческие и коммерческие задачи. Но, вместе с тем, фотограф оторван от очень важного и почти мистического процесса, перед которым многие буквально вставали на колени: чуда появления изображения.
Все меняется. Может быть, в прошлом, XX-м веке такие “чудеса” воспринимались как нечто новое, неизведанное, теперь же весь процесс как проявки, так и печати ушел в “черные” ящики с большим количеством кнопочек и лампочек. И такие проявочные и печатные машины уходят в прошлое: стремительно развивается цифровая фотография, не требующая никаких лабораторий и, в общем-то, “чудес”.
Эта революция - кажущаяся. Заключается она только в смене носителя. Подлинная революция настанет тогда, когда максимально упростится технология получения голографических изображений (в принципе, материальная база для этого готова: вопрос только за цифровым носителем, способным хранить изображения размером в сотни гигабайтов). Судя по темпам развития цифровой техники, такой прогресс на за горами.
Так тоже такое - фотографическое творчество? Где человек, взявший в руки фотоаппарат, имеет возможность совершить нечто революционное? Истина безжалостна: никто этого не знает. Смею предположить, что лучшие фотографии те, которые расширяют сферу нашего познания. Искусство здесь не при чем. Если бы нашлась ( к примеру) хотя бы одна фотография наполеона, она бы стала несомненной сенсацией. И к черту все теории!
И все же человек с фотоаппаратом в руках пытается «творить». По крайней мере, для себя лично, ибо «хождение» с фотоаппаратом - прелюбопытное действо, увлекающее очень даже многих. Замечательная метафора фотографического творчества предложен Арсением Тарковским, который, сочиняя следующее произведение, вовсе и не задумывался о фотографии:
Сквозил я, как рыбачья сеть,
И над землею мог висеть.
Осенний дождь, двойник мой серый
Долдонил в уши свой рассказ,
В облаву милиционеры
Ходили сквозь меня не раз.
А фонари в цветных размывах
В тех переулках шелудивых,
Где летом шагу не ступить,
Чтобы влюбленных в подворотне
Не всполошить!.. Я, может быть,
Воров московских был бесплотней,
Я в спальни тенью проникал,
Летал, как пух из одеял,
И молодости клясть не буду
За росчерк звезд над головой,
За глупое пристрастье к чуду...
"Идеальный" фотограф хотел бы стать бесплотным существом, проникающим "во все и вся". Но, поскольку любой идеал недостижим, приходится довольствоваться реалиями. А последние, мягко говоря, пахнут не ладаном или елеем, а чем-то более приземленным...
продолжение
